Орсон Кард - Говорящий от имени мертвых (Голос тех, кого нет)
Боскуинха поприветствовала всех. Однако не села в предложенное кресло. Вместо этого она подошла к терминалу епископа, включила его и вызвала свою программу. В пространстве перед терминалом появилось несколько уровней, состоящих из мельчайших кубиков. Верховный уровень имел лишь несколько кубов, другие уровни состояли из различных множеств кубов.
Более половины уровней, включая верховный, были окрашены в красный цвет, остальные в голубой.
– Очень мило, – сказал епископ Перегрино.
Боскуинха посмотрела на дона Кристиана.
– Вы узнали модель?
Он отрицательно покачал головой.
– Но я догадываюсь о чем пойдет речь.
Донна Криста откинулась на спинку стула.
– Существует или где-нибудь безопасное место, где бы мы могли спрятать вещи, которые хотим сохранить?
Выражение отрешенного удовольствия исчезло с лица епископа.
– Я понятия не имею, о чем речь.
Боскуинха повернулась к нему.
– Я была очень молодой, когда получила назначение возглавить новую колонию Луситания. Мне было оказано большое уважение. Само назначение было очень почетным. Я начала изучать основы управления сообществами и социальные системы с раннего детства. Мне удалось преуспеть за время короткой карьеры в Опорто. Тот факт, что комитет постоянно наблюдает за нами, сделал меня подозрительной, обманчивой и шовинистически настроенной.
– Мы не перестаем восхищаться вашими достоинствами, – сказал епископ Перегрино.
Боскуинха улыбнулась.
– Мой шовинизм означает, что как только Луситания стала моей вотчиной, я стала более лояльной к интересам Луситании, чем к интересам Ста Миров и Конгрессе Звездных Путей. Мой обман заставлял меня постоянно притворяться, что моим сердцем движут интересы Конгресса. А моя подозрительность говорит, что Конгресс не расположен дать Луситании что-нибудь хоть отдаленно напоминающее независимость и равноправие среди Ста Миров.
– Конечно же нет, – сказал епископ Перегрино, – мы – колония.
– Мы – не колония, – продолжила Боскуинха. – Мы – эксперимент. Я тщательно изучила наши устав и лицензию, а так же все законодательные акты Конгресса, касающиеся нас, и обнаружила, что законы обычного удаления не распространяются и не применимы к нам. Я обнаружила, что комитет оставляет за собой право неограниченного доступа к всем файлам памяти любого гражданина Луситании.
Епископ начал сердиться.
– Вы полагаете, что комитет посмеет вторгнуться в секретные файлы Церкви?
– Ах, – сказала Боскуинха, – это юношеский шовинизм.
– Церковь наделена определенными полномочиями, с которыми должен считаться Конгресс.
Пожалуйста, не злитесь на меня.
– Вы не предупреждали меня.
– Если бы я предупредила, вы бы послали протест, это насторожило бы их, и мне бы не удалось провернуть то, что я задумала.
– Что именно?
– Эта программа. Она отражает все поступившие по ансиблу запросы к любому файлу колонии Луситания.
Дон Кристиан цокнул.
– Вы не предполагали такого поворота.
– Я знаю. Я предупреждала, что у меня слишком много скрытых недостатков. Но моя программа не обнаружила никаких глобальных вторжений да, за исключением нескольких файлов, связанных с убийством наших зенологов, – но ничего существенного. За исключением четырех последних дней.
– Когда прибыл Говорящий от Имени Мертвых, – вставил Перегрино.
Боскуинха была удивлена, что епископ связывает роковую дату с появлением Говорящего.
– Три дня назад, – сказала Боскуинха, – глобальное сканирование информации был начато по ансиблу. Оно шло по определенной, очень интересной схеме. – Она повернулась к терминалу и сменила изображение.
Теперь оно увеличенно отображало доступ только к верховным уровням. – Оно охватило все файлы зенологов и зенобиологов Милагра. Сканирование игнорировало любую защиту, как будто ее не существовало. Вся информация о их наработках и даже собственной жизни оказалась подверженной прочтению и перекачиванию в другой источник. И я уверена, епископ Перегрино, впрочем я всегда была в этом уверена, что тоже самое они сделали бы с Говорящим.
– У него определенно нет полномочий Конгресса Звездных Путей, сказал Епископ.
Дон Кристиан многозначительно кивнул.
– Сан Анджело как-то писал – в своих тайных дневниках, которые не читал никто, кроме членов ордена «Дети Разума Христа» – …
Епископ елейно улыбнулся.
– Так, Дети Разума Христа скрывают секретные архивы Сан Анджело!
– Никаких секретов, – вмешалась донна Криста. – Просто это довольно скучные вещи. Каждый мог прочитать обо всем в журналах, но похоже только нам было интересно читать.
– Он писал о том, – продолжил дон Кристиан, – что Говорящий Эндрю старше, чем нам кажется. Старше Конгресса Звездных Путей, и по-своему, пожалуй, даже могущественнее Конгресса.
Епископ Перегрино презрительно фыркнул.
– Он – мальчишка. Не старше сорока лет.
– Ваши глупые пререкания тратят время, – резко оборвала их Боскуинха, – я созвала это собрание в виду крайней срочности. Если бы не ваша любезность, я давно бы могла сделать что-нибудь полезное для правительства Луситании.
Все мгновенно замолчали.
Боскуинха вернула терминал к первоначальному изображению.
– Сегодня утром программа снова заставила меня насторожиться. Другое вторжение по ансиблу, только теперь оно не было избирательным, как три дня назад. Сейчас они считывают абсолютно все в режиме обычной скорости доступа к информации. Это означает, что все наши файлы копируются в единое хранилище информации межзвездных компьютеров. Затем директории переписываются таким образом, чтобы в какой-то момент по определенной команде ансибла уничтожить каждый файл в памяти наших компьютеров.
Боскуинха заметила, что епископ Перегрино удивлен, а Дети Разума Христа нет.
– Почему? – недоумевал епископ Перегрино. – Разрушение всей информации – так поступают с нацией или миром, которые восстали, подняли мятеж, тогда предполагается разрушить все файлы.
– Я вижу, – обратилась Боскуинха к Детям Разума, – что вы тоже довольно подозрительны и шовинистически настроены.
– Опасаюсь, что гораздо больше, чем вы, – сказал дон Кристиан, – но мы тоже обнаружили вторжение. Мы, конечно, скопировали все наши записи – в глубокой тайне – в монастырские архивы Ордена Детей других миров. Они попытаются восстановить наши файлы после разархивирования. Однако, если мы будем объявлены мятежной колонией, это им вряд ли позволят. Поэтому мы сделали печатные копии наиболее важной и жизненно необходимой информации.
